#
Микки Рурк и все, все, все
О жизни этого актера впору бы написать несколько томов серьезного чтива. Но можно прочитать простую содержательную статью.
Мать Микки Рурка развелась с его отцом, когда ему было шесть. Вскоре она вышла замуж за Юджина Эддиса – полицейского из Майами. У Эддиса был скверный характер и тяжелая рука – Рурк чувствовал себя в большей безопасности на улицах неблагополучного района Либерти Сити, чем дома. В пятнадцать он уже неплохо боксировал, демонстрировал настоящий ирландский норов и мог ответить ударом на удар. Когда он решил уехать из Майами в Нью-Йорк, мать не возражала – она не хотела хоронить ни сына, ни мужа. В интервью Рурк не раз винил отчима в том, что он стал тем, кем стал. Из-за него он пристрастился – нет, не к наркотикам и алкоголю – к психоанализу (десятилетиями, даже в периоды острого безденежья Микки не пропускал свиданий с психотерапевтом). «Я стараюсь, – говорит он, – с помощью терапии и постепенного взросления вырвать эту занозу из своего плеча. Тот, кто держит демонов внутри себя, получает ненависть, которая не уйдет никогда. Не уйдет никогда. Из-за обиды, потому что вы не можете защитить себя, будучи ребенком». С родным папой он толком познакомиться не успел. Уже снимаясь в «Бойцовой рыбке», Рурк начал переписываться с отцом. Он уже собирался попросить его приехать, но тот вдруг умер.
Основы близких доверительных отношений между Микки Рурком и собаками были заложены еще до того, как началась его кинокарьера. Один, без гроша в кармане Рурк брался за любою работу – жарил каштаны, продавал печенье, работал вышибалой в нью-йоркских клубах и ассистентом в массажном кабинете. Кроме прочего, Микки Рурк натаскивал бойцовых собак. «Когда я пришел на эту работу, какой-то парень спросил: «Ты раньше когда-нибудь работал с собаками?». – Рассказывает Рурк. - Ну, я ответил: «Да, конечно, постоянно. Я всегда работаю с собаками». Следующее, что я помню, это огромный доберман-пинчер, каких я в жизни не видел, пытающийся вырваться из своего загона. Вот теперь поиграй, паренек; давай теперь поиграй! Этот парень должен был спускать собак, а я – бродить в специальной одежде из кожи. Потом, по его команде, собака должна была впиться зубами в это кожаное одеяние. Среди всего прочего это была одна из моих любимых работ». Позднее Рурк приобрел целую свору чихуахуа. Со своими собаками он был практически неразлучен – к примеру, они сопровождали его на съемочных площадках «Высшего пилотажа» Йонаса Акерлунда и «Гнева» Тони Скотта. По словам Рурка, когда он лишился друзей, карьеры, денег, надежды, жены, дома и мотоциклов, собаки все еще были рядом – они были всем, что у него осталось. Когда Американская киноакадемия прокатила его с заслуженным «Оскаром» за «Рестлера», Рурк заявил, что намного сильнее его огорчила смерть его пса Локи.
Микки Рурк, сыгравший свою первую роль в 79-м, и никогда ни у кого не вызывавший сомнений в смысле актерского мастерства, впервые был номинирован на «Оскар» только 30 лет спустя. Когда приз достался Шону Пенну, разговоры о том, что Рурка прокатили по причине личной неприязни стали в прессе общим местом. Многие писали о том, как Даррен Аронофски, предлагая Рурку роль в «Рестлере» сказал: «Ты просрал карьеру. Будешь вести себя как человек, дам тебе шанс». Но практически нигде не уточнялось, как именно Рурк просрал карьеру. «Раньше я ни за что не хотел приспосабливаться к этой индустрии. – Вспоминает он. - Думал, я такой даровитый актер, что я сильнее, чем вся эта система». Он питал симпатию к записным голливудским бунтарям вроде Майкла Чимино или к властным гениям, таким как Фрэнсис Форд Коппола. А если режиссер не вызывал у него благоговения, Рурк делался на съемочной площадке неуправляем. Но это, разумеется, мелочь в сравнении с испепеляющей ненавистью, которую он испытывал по отношению к студийным функционерам. Прежде чем сняться в «Отходной молитве» Майка Ходжеса, Рурк отправился в Ольстер, чтобы лично пообщаться с людьми из ИРА. Когда начались съемки, Рурк имел собственное представление о мотивах своего героя, и настаивал на изменениях в сценарии. Придуманные им сцены продюсеры вырезали при окончательном монтаже. В 88-м взбешенный Рурк выступил на Каннском фестивале с разоблачительной речью. Он рассказывал журналистам, что «продюсер Сэмюэль Голдвин-мл. превратил фильм в ирландское подобие «Рэмбо» и публично отрекался от своей работы. Этот инцидент не пошел на пользу его и без того сомнительной репутации – студийные боссы окончательно уверились в том, что Рурк – «проблемная звезда». Микки распалялся все больше. Когда он снимался в «Сердце Ангела», на двери его трейлера висела медная табличка с аккуратной гравировкой: «Исполнительным продюсерам лучше держать свои задницы подальше отсюда». Он был не сдержан на язык. У него было невероятное самомнение и отличный удар левой. Он делался буен при первой же возможности, и никогда такую возможность не упускал. На то, чтобы «просрать карьеру» у Микки Рурка ушел не год и не десять. Это было непросто, но он это сумел. Люди с темным прошлым, тревожным настоящим и сомнительным будущим окружали Микки Рурка всегда и всюду. Они были поблизости в родном Майами, он без труда находил их в Нью-Йорке и в Лос-Анджелесе. «Я знал одного загадочно привлекательного парня, похожего на Тони Кертиса. – Вспоминает Рурк. - Он был очень высоким, поэтому мы называли его Стоуни Кертис. Так или иначе, мы лежали на пляже – и болтали о некоторых вещах, которыми, возможно, мы могли бы заняться в будущем. Стоуни только что вышел из тюрьмы. Помню, я сказал: «Нет, старик, я буду актером. Я собираюсь ехать в Нью-Йорк». «Эй, не делай этого, – сказал он, – останься здесь. Порядочно заработать можно и при помощи кражи!». Яростный фанат мотоциклов, Рурк водил близкое знакомство с «Ангелами ада», особенно дружен он был с президентом нью-йоркского филиала Чаком Зито. Когда Микки снимался в фильме «Год дракона», Чак как раз сидел в Нью-Йорке. Рурк каждый день навещал друга и рассказывал ему, как идут съемки. Один из многочисленных сводных братьев Рурка – Скотти – отмотал срок за вооруженное ограбление. Он был довольно близко знаком с Джоном Готти и еще ближе – с Тупаком Шакуром. В общем, найти в окружении Микки Рурка несиделого персонажа – всегда было нелегкой задачей.
Трудно поверить, но Микки Рурк не бьет журналистов – по крайней мере, на постоянной основе. Даже в трудные времена, даже в период пика ненависти к индустрии (и индустриальной прессе), он был с ними сравнительно вежлив и терпелив. Он никогда не отличался излишней приязнью к фотографам и (особенно) кинокритикам. Но каким-то непостижимым образом в большинстве случаев держался. И если насчет доставшегося Шону Пенну «Оскара» Рурк отделывается политкорректными банальностями, то привычка Пенна бросаться на журналистов с кулаками вызывает у Микки откровенное презрение. «Быть плохим в голливудском ресторане с кучкой сопливых репортеров очень легко. – Говорит он. - Что такое бить фотографа? Если хочешь быть плохим, сукин сын, иди в тюрьму. Попробуй, каково это на самом деле». Впрочем, в книге обозревателя New York Daily News Остина Бензы описывается такой эпизод. Около трех утра ему позвонил Микки Рурк, который был уже здорово навеселе, и требовал, чтобы Бенза сказал ему, где живет светский хроникер New York Post Ричард Джонсон. Но и тем утром дело окончилось разгромом туалета в каком-то ресторане и коллективным отдыхом (кроме Рурка и Бензы в акции участвовали Тупак Шакур и актер Джон Инос) на проезжей части Пятой авеню.
Как и его партнер по «Сердцу Ангела» Роберт Де Ниро, Микки Рурк в молодости считал себя отчаянно необаятельным персонажем. Когда он перебрался в Нью-Йорк, чтобы получить диплом актерской студии, для него было большой проблемой просто заговорить с девушкой. Рурк много мастурбировал и справлялся с одиночеством посредством «воображаемой подружки». Он страшно удивился, вдруг обнаружив, что не воображаемые, а вполне реальные девушки от него без ума. Его первый брак – с актрисой Деброй Фьюер – продержался восемь лет и окончился в целом цивилизованным разводом. Второй – с партнершей по «Дикой орхидее» Кэрри Отис – длился шесть лет и, скорее, напоминал шестираундовый поединок. Само собой, ему приписывали многочисленные романы с партнершами по съемкам, моделями и просто красотками, которые вились (и продолжают виться) вокруг него дюжинами. Сам Рурк их опровергает. Или не опровергает – в зависимости от настроения.
Одна из самых популярных медиа-легенд, связанных с Рурком, повествует о том, как после очередной бурной ссоры с Отис, он якобы отрезал себе мизинец (по одной версии, таким образом он пытался извиниться, по другой – хотел заглушить душевную боль физической). Разобраться, был ли палец отрезан на самом деле или это очередная таблоидная байка, не представляется возможным. Разумеется, редкое интервью с Рурком обходится без вопроса о злополучном мизинце. Но отвечает он примерно так же, как на вопрос о романе, ну скажем, с Ким Бэсинджер. Он обычно показывает интервьюеру оба мизинца. И иногда говорит: «сам видишь, они оба на месте». А иногда: «Да, к счастью, его пришили. Видишь шрам?». На любительском ринге Микки Рурк умеренно блистал уже в 15. В юности бокс привлекал его в куда большей степени, чем актерская профессия. В 91-м он, снедаемый отвращением к киноиндустрии, к себе и к мироустройству в целом, подался в профессионалы. Ему было 39, и промоутеры, понятным образом, не видели в нем перспективного бойца. Рурк дрался вдали от титулов, верхушек рейтингов и хороших гонораров. Его это устраивало. На ринге он искал не славы, а самоуважения. Он выходил под песню Guns N’Roses Sweet Child o’Mine, а тренировал его старый друг – Чак Зито. В профессионалах Рурк провел восемь боев. Шесть из них выиграл (четыре – нокаутом), два свел вничью. Среди его оппонентов не было известных боксеров. Зато все они были значительно моложе. В память о карьере профессионала Рурку осталась раздробленная скула, шрам под языком длиной в 10 см, руки, в которых почти не осталось ни разу не сломанных костей, и многочисленные счета от пластических хирургов. И все же ему это нравилось – ведь он выходил в ринг под Guns N’Roses, а в углу у него всегда был старый друг – Чак Зито. Наверное, в Голливуде не найдется другого такого странного и парадоксального героя, как Микки Рурк. Не обладая традиционной постерной красотой, он был абсолютным секс-символом. Не имея в фильмографии полноценных блокбастеров, прилично зарабатывал. Прилично зарабатывая, балансировал на грани нищеты. Будучи изгоем, оставался мегазвездой, ньюсмейкером и объектом всеобщего поклонения. Так сложилось, что камбэк Рурка (а он, похоже, все-таки состоялся – до конца 2010 в его графике еще 10 фильмов) будут связывать с именем Даррена Аронофски. Но это вовсе не означает, что до Аронофски реанимировать этот удивительный культ не пробовали другие. У Рурка всегда было невероятное чутье на отстойные фильмы – они липли к нему, словно идущие в клинч соперники в ринге. Хорошие ленты Рурк стабильно отвергал: он благополучно прощелкал главные роли в «Топ ган», в «Полицейском из Беверли-Хиллс» и во многих других. Нет ничего удивительного в том, что Рурк отклонил предложение Квентина Тарантино (играть того самого боксера, который убил оппонента, поленившегося зашнуровать перчатки). Само собой, Микки кусал локти, глядя на Брюса Уиллиса в «Криминальном чтиве». Позднее в его двери постучал приятель Квентина – Роберт Родригес. И, если фильм «Однажды в Мексике» событием не стал, то с Sin City Рурк определенно не прогадал. В свое время Микки здорово поддержал Сильвестр Сталлоне, составивший ему протекцию в «Достать Картера»: «Я тогда был в полной жопе, в самом неметафорическом из возможных смыслов, - вспоминает Рурк, - двадцати центов в кармане не было». А его давний друг и поклонник Брюс Спрингстин бесплатно написал для «Рестлера» песню – только бы у Микки, наконец, все сложилось. Это может показаться странным. То, что не удалось Тарантино и Слаю, сумел сделать нью-йоркский интеллектуал с репутацией независимого гения и семью миллионами бюджета. Впрочем, если вспомнить, о ком идет речь, пожалуй, ничего странного: у Микки никогда не было, как у людей.
Категории:
актеры,
киноперсоны,
роберт де ниро,
Сильвестр Сталлоне,
Шон Пенн,
Квентин Тарантино,
Микки Рурк,
Рестлер,
Даррен Аронофски,
Роберт Родригес,
Криминальное чтиво,
Высший пилотаж,
Гнев,
Тони скот,
Отходная молитва,
Майкл Ходжес,
Сердце Ангела,
Дебра Фьюер,
Кэрри Отис,
дикая орхидея,
Ким Бэсинджер,
брюс виллис,
Однажды в Мексике,
Город греха,
Достать Картера
|